Различия между категориями активных и заинтересованных в ГЧП регионов можно заметить в объемах бюджетных вложений в отрасль: в среднем для первых они почти в 2,5 раза больше, чем для вторых (главным образом, за счет значительных бюджетных расходов Санкт-Петербурга и Московской области). При этом заинтересованные в ГЧП регионы по уровню своего инфраструктурного развития могут быть даже выше, чем активные.
В свою очередь, граница между средними объемами инфраструктурных вложений заинтересованных и пока малоактивных в ГЧП регионов пока крайне размыта — ежегодно они тратят примерно одинаково. А потому в перемещении из одной категории в другую финансовый вопрос может иметь не самое большое значение.
Интересно, что в категорию пассивных к применению инструментов государственно-частного партнерства в проектах субъектов попали регионы преимущественно с уровнем развития ниже среднего по стране. Это совпадает и с общими закономерностями развития концессионного рынка, характерными не только для кризисов: менее инфраструктурно развитые регионы реже прибегают к использованию сложных инструментов в силу слабости локальных рынков и отсутствия опыта.
Финансовые возможности здесь, похоже, тоже играют не главную роль — регионы хоть вкладывают в отрасль и меньше, чем более активные (11 млрд руб. против 14,8-15 млрд руб.), но все же отстают не радикально.
Мы полагаем, что дальнейшая концессионная и ГЧП-активность субъектов будет сдерживаться прежде всего неготовностью их властей использовать эти инструменты и отсутствием квалифицированных специалистов, в то время как особых экономических препятствий к этому у многих из них может и не быть. Помочь таким регионам в запуске проектов могло бы участие федерации и стимулы с ее стороны.
Сколько федеральных средств может попасть в инфраструктуру в 2022–2024 годах? Как правительство планирует изменить расходы на нацпроекты? И каковы темпы исполнения бюджета на них по итогам трех кварталов 2021 года?
Как менялись инвестиционные планы правительства в рамках транспортной стратегии? Какие инициативы из действующего документа удалось выполнить к октябрю 2021 года, а какие едва ли запустят даже до 2030-го? И почему власти принимают новую стратегию еще до конца реализации нынешней?