По данным мартовского опроса ЦБ РФ, проведенного среди аналитиков крупнейших финансовых организаций, снижение ВВП по итогам 2022 года может составить 8% вместо ожидавшегося ранее роста на 2,4%.

Это станет самым сильным падением за последние два десятилетия: так, например, в кризисном 2009 году, по данным Росстата, ВВП в текущих ценах снизился на 7,8%, а в 2015-м и 2020-м — на 2% и на 3,1% соответственно.

Апрельский опрос Банка России может показать иные, более реалистичные прогнозы, поскольку приводимые здесь оценки соответствуют условиям первой декады марта, когда была известна только часть санкций со стороны США, Евросоюза и других стран и лишь часть иностранных компаний приостановила свою работу на территории России.

При этом возвращение к прежнему уровню развития экономики вряд ли будет быстрым. Согласно прогнозу, в 2023-м ВВП должен увеличиться лишь на 1%, а в 2024-м на 1,5% вместо ранее спрогнозированных 2,5% и 2%. Долгосрочный рост — в 2025-2029 годах — ожидают на уровне 1%. Все это означает, что ВВП сможет вернуться к объему 2021 года (130,8 трлн руб.) лишь во второй половине 2020-х годов.

Новый кризис будет сопровождать высокая относительно предыдущих лет инфляция — подобное происходило в 2014 и 2015 годах. Если, по данным Росстата, в 2015 году она составила 15,1%, то, по мартовским оценкам, в 2022 году может достичь 20%. В следующие два года инфляцию прогнозируют на уровне 8% и 4,8% соответственно, что выше, чем было в 2017-2020 годах.

Высокие значения инфляции могут привести к тому, что Банк России будет более медленно снижать ключевую ставку. В феврале она составила рекордные 20%. Ее средний уровень на 2022 год, по мнению опрошенных ЦБ аналитиков, может достичь 18,9%, а в следующие пару лет — 14,1% и 7,8%. Нейтральной для денежно-кредитной политики аналитики посчитали ставку 7%. Для сравнения, средняя ключевая ставка в кризисном 2015 году была существенно меньше: тогда она равнялась 12,5% (средневзвешенная за год — 13,5%).

И хотя в кризис 2014-2015 годов ключевая ставка сократилась на треть довольно быстро (с 17% до 11,5% за два квартала), компании в такой период будут склонны откладывать крупные заимствования до более спокойного времени. А если от этого зависят их инвестиционные программы, то последние, скорее всего, могут подвергнуться сокращению.

Высокая ключевая ставка и ситуация неопределенности в экономике, по нашему мнению, уменьшат инвестиционную активность частного капитала в инфраструктуре, что приведет к очередной «заморозке» проектов.

Но полного прекращения вложений произойти не должно. Во-первых, локальные инвесторы будут стараться запускать некрупные проекты в устойчивых к кризисам и внешнеполитическим шокам сферах: например, коммунальной и социальной. Во-вторых, в период нестабильности «на плаву» могут удержаться проекты, которые не требуют большого объема займов или на которые у компаний достаточно собственных средств. Как правило, это небольшие — чаще всего муниципального или регионального уровня — инициативы крупных компаний, работающих исключительно на внутреннем рынке, на реализацию которых местные власти соглашаются из-за отсутствия необходимости вкладывать собственные средства.

Более активный интерес частных инвесторов к отрасли в кризис тоже возможен. Однако для этого государству необходимо предложить им инструменты поддержки проектов, которые компенсируют высокую стоимость заимствований. Традиционно кризисы приводят к уменьшению объема инвестиций в основной капитал, что частично отражает и общую динамику вложений в инфраструктуру (и государственных, и частных). Так, в кризис 2014-2015 годов инвестиции в основной капитал, по данным Росстата, упали на 10,1%. А в 2020 году — в период пандемии — они снизились «лишь» на 1,4%. По нашей оценке, это было связано с тем, что частные компании сокращали инвестиционные программы, а государство, наоборот, стремилось увеличить вложения в сферу, в том числе для стимулирования экономического роста.

Мы полагаем, что динамика вложений в инфраструктуру в 2022-м и в последующие годы будет вновь в большей степени зависеть от возможностей, активности и решений самого государства. Если в вопросе создания и развития инфраструктуры оно пойдет по пути использования инструментов концессии и ГЧП, это может дать стимул для более быстрого экономического роста, чем это было бы в случае госзаказов. Появление новых инструментов поддержки в краткосрочной перспективе маловероятно, поскольку их отладка и переход к массовому применению, как показывает опыт, требуют не менее трех лет.

Впрочем, при любом подходе остаются заметными риски удорожания материалов и ограничения на импорт технологий. Поэтому велика вероятность, что некоторые проекты потребуют большего материального участия государства, но даже в этом случае, на наш взгляд, применение инструментов проектного финансирования даст больший эффект, чем запуск масштабных строек через госзаказ.

Влияние санкций на кредитные рейтинги и инвестиции

Как и восемь лет назад, международные кредитные агентства пересмотрели суверенный кредитный рейтинг России. Так, 26 февраля S&P понизил долгосрочный рейтинг в иностранной валюте с «ВВВ-» до «ВВ+», а долгосрочный рейтинг в национальной — с «ВВВ» до «BВВ-» с негативным прогнозом. Впрочем, уже в начале марта эти рейтинги были изменены до «CCC-» каждый (тоже с негативным прогнозом).

Аналогично поступило агентство Fitch Ratings, которое снизило долгосрочный рейтинг дефолта России в иностранной валюте с «BBB» до «B», а затем до «С», предполагая неизбежность суверенного дефолта.

Moody’s сначала снизило текущий долгосрочный рейтинг в национальной и иностранной валюте сразу на шесть ступеней (с уровня «Ваа3» до «B3» с негативным прогнозом), мотивировав это жесткостью введенных в отношении России санкций, проблемами с обслуживанием суверенного долга и вероятным устойчивым нарушением экономики и финансового сектора, а затем еще раз до уровня «Са».

Падение странового рейтинга означает и пересмотр рейтинга крупнейших корпоративных заемщиков (в том числе инфраструктурных компаний), для которых есть «потолок» в виде суверенного рейтинга. На начало марта были пересмотрены и снижены кредитные рейтинги российских регионов, городов, банков и корпораций от международных рейтинговых агентств. Это усложнит привлечение долгового финансирования на внешнем рынке, а также приведет к более высокой стоимости таких заимствований. Впрочем, с учетом всех санкций и геополитической обстановки привлечение средств за рубежом для инфраструктурных компаний не слишком актуально.

Для внутреннего рынка, а в особенности для нормативов в банковском секторе, ЦБ РФ решил зафиксировать кредитные рейтинги, присвоенные иностранными агентствами по состоянию на 1 февраля 2022 года (то есть до их снижения). Напомним, что снижение кредитных рейтингов, случившееся в 2014 году, потребовало порядка четырех лет для их возвращения на инвестиционный уровень.